Хронотоп, хронотип и хронотопия

Полный текст

Понятийный аппарат современной гуманитаристики немыслим без понятия «хронотоп», ссылок на физиолога и психолога А.А. Ухтомского и культурологические методы М.М. Бахтина. Хронотоп у М.М. Бахтина и его последователей позволил открыть новые связи между человеком и культурой, закреплённые в пространственно-временных представлениях и формах, типичных для каждой культуры, города или страны. Хронотоп романа или театрального спектакля подразумевает, что в формах искусства авторы сочиняют особое пространство-время, представляющее философию и аксиологию персонажей («город мрака, город тьмы, а мы жители твои», «город света, добра и солнца» и т.п.). Из литературоведения в историю, психологию, социальную психологию и философию кочует классическое определение М.М. Бахтина: «Хронотоп как формально-содержательная категория определяет (в значительной мере) и образ человека в литературе; этот образ всегда существенно хронотопичен»1. Методологические инварианты пространства-времени в культуре рассматривались авторами этой статьи и их ближайшими коллегами в целом ряде публикаций: хронотоп русских жанров бытия; хронотоп города и страны; структура хронотопа в социогумнитарных науках2. В ходе применения данного методологического понятия к изучению города было введено отличие между «хронотопом» и «хронотипом». Л.Г. Иливицкая отмечала, что подобное разграничение даёт возможность изучения разных бюджетов времени, разных темпоральных представлений и форм внутри одного «места», например, одного города, в котором размежевание социальных групп хорошо прочитывается именно по «хронотипу»3. Примечательно, что в различных дисциплинарных областях, где использование пространственно-временных форм оказалось плодотворным, сложились не только разные определения понятий, но разные объектные и предметные поля. Если для литературоведения «хронотоп» опредмечивается в жанре, который современные литературоведы называют «олитературенным временем», «остановившимся временем»4, то для социальной психологии «хронотоп» - это коммуникативная форма, повторяющаяся в определённом времени и месте. Цитата из Словаря: «Известны хронотоп школьного урока, где формы общения заданы традициями обучения, хронотоп больничной палаты, где доминирующие установки (острое желание излечиться, надежды, сомнения, тоска по дому) накладывают специфический отпечаток на предмет общения, и другое»5. Историки нередко готовы воскликнуть: «А я и не знал, что пользуюсь хронотопом (хронотипом)»6. При этом сам предмет исторического исследования неизбежно диктует выявление различных представлений о смыслах времени, о скорости распространения знаний в конкретных странах, о единстве ценностей в определённое время и сходных сюжетах в искусстве, исторической науке и философии, принятых в определённую эпоху. В фундаментальной работе О.Б. Леонтьевой «Историческая память и образы прошлого в Российской культуре XIX - начала ХХ вв.» в ключе хронотопии исследуется типологическое сходство в понимании прошлого, иначе говоря «хронотоп прошлого»7. Обратимся к ещё одному поучительному примеру: к работам известного немецкого профессора истории и культурологии, широко использующего измерение темпов, скорости распространения культурных форм для оценки общих тенденций трансформации общества: Карл Шлёгель. «Волжские гастроли оркестра Кусевицкого: некоторые размышления об отношении столицы и провинции на закате Российской империи»8. К. Шлегель обосновывает использование темпоральной методологии, а именно: измерения темпа культурных трансформаций по документам, фактам и (добавим мы) по определённым пространственно-временным моделям, то есть хронотопам. Пример: конец XIX века - время формирования самодеятельных симфонических оркестров в Волжских городах, широкого распространения роялей в имениях, обучения музыке и т.п. В этот же период, как доказано в исследовании, резко ускоряется темп пополнения библиотек европейскими журналами с музыкальными текстами; сокращается время распространения моды на музыкальные произведения от Варшавы до Баку. На измерении повседневного «хронотопа» основывается вывод Шлёгеля о стремительной модернизации в России начала ХХ века. «Провинциальные мальчики» из Солнцевки ехали прямо в Висбаден или Париж9 (Речь идёт о С.С. Прокофьеве, родившемся в глухой провинции - деревне Солнцевка, возле Донецка, где в имении его отца был рояль, приезжал настройщик (что свидетельствует о массовом спросе), а мать играла на этом рояле Бетховена и Шопена по нотам из свежих журналов). Хочется добавить, что российская провинция начала ХХ века предоставляет множество других примеров стремительного вхождения в европейскую культуру молодёжи из провинции: Сергей Дягилев, Алексей Толстой, Марк Шагал, Степан Эрзя. В одном поколении в провинциальных городах появляются европейские библиотеки, рояли, столичные учителя, самодеятельные оркестры; во втором поколении провинциальные ученики становятся лидерами европейской культурной элиты. Темпы, скорость распространения культурных инноваций заставляет моделировать особый хронотоп, присущий России в конце XIX - начале ХХ века: модернизационный и глобальный. Заметим на полях, что модель воображаемого пространство-время романа, сценического произведения предметно отличается от хронотопа целой страны, региона или города. Исследования форм и динамики повседневности представляют собою ещё один из множества вариантов пространственно-временного и ценностного моделирования. Ещё одним важным инвариантом является «измерение» морфологии города, выявление «исторического, повседневного-глобального «хронотопа» малого города, отличающегося в корне от хронотопа «индустриального города», подчинённого графику смены, целям производства и др.10 Совокупность подобного моделирования на дисциплинарном или междисциплинарном материале позволяет выделить особую методологическую область, которую мы предлагаем называть «хронотопией». Наша гипотеза состоит в следующем. Подобно тому, как существует особая область гуманитарного знания «генология» (термин П. ван Тигема), посвящённая изучению жанров разного типа вплоть до современных метажанров, подобно этому уже образовалась сфера хронотопии: пространство-время художественных текстов; пространственные формы повседневного, исторического и глобального времени в городах; хронотопы малого, исторического, индустриального городов; хронотопы русской культуры определённого периода; хронотопы Европейского города эпохи Возрождения и многие другие. Требуется типология хронотопов и хронотипов, методологическое различение процедур рационализации в работе с художественным временем, временем повседневности или историческим временем, а также обозначение границ в работе с пространственно-временными понятиями11. Значимость хронотопии определяется далеко не только потребностью в систематизации, но также ориентацией на выявление в формах времени-пространства ценностей человеческого бытия. Сошлёмся на выдающуюся философскую концепцию профессора В.А. Конева о «дантовых» или «декартовых» координатах, представляющих два разных направления в пространстве человеческого бытия Возрождения и Нового времени. Каждая из них моделирует, по мысли автора, не только направления движения в пространстве, но также метрику, ритм и ценность движения времени12. Это позволяет соотносить в постнеклассическом ключе выбор ценностей бытия. Представления о времени и месте в одних случаях консолидируют, а при других коллизиях разъединяют людей. Понимание и изучение этих процессов - одна из самых увлекательных задач для мыслящих людей. Как писал И. Бродский: «Меня более всего интересует и всегда интересовало на свете <...> время и тот эффект, какой оно оказывает на человека, как оно его меняет, как обтачивает. <...> С другой стороны, это всего лишь метафора того, что вообще время делает с пространством и с миром»13.

Об авторах

Д С Бокурадзе

Самарский государственный университет; Самарский государственный медицинский университет

Е Я Бурлина

Самарский государственный университет; Самарский государственный медицинский университет

Л Г Иливицкая

Самарский государственный университет; Самарский государственный медицинский университет

Список литературы

Дополнительные файлы